Фото с сайта www.medinfo.ua.

31 мая — Всемирный день отказа от курения. Хотя и сегодня ежеминутно зажигаются миллионы сигарет. В наших ли силах погасить этот зловещий огонь?

Табакокурение – общественно опасная форма токсикомании. Это надо признать. Курение уже давно не является личным делом каждого. Попробую обосновать.

Помимо прямого вреда, который наносит табачный дым, не меньшую опасность представляет собой пример курящего человека. Прежде всего, для детей, лицезреющих табакоманов. Образы нещадно дымящих дядь и теть в глазах подрастающего поколения неизбежно складываются в модель социального поведения, пройдут годы, и эти дети тоже закурят.  И будут множить негативный эффект вокруг себя, зомбируя своих детей, их друзей, всю ребятню, играющую по соседству.

Мы должны разорвать этот порочный круг. Думаю, это стало бы возможным благодаря законодательному запрету на курение взрослых в присутствии детей. Причем, лучше  ввести формулировку «на виду у детей». Считаю, вид курящих людей развращает неокрепшие умы не хуже, чем порнография. Никому же не приходит в голову демонстрировать порнографию детям! Точно также курение должно быть исключено из зрительной картины мира малышей и детей постарше.

Пусть взрослые прячутся от них и курят тайком!

Пора перевернуть с ног на голову устаревшие устои, когда дети, бездумно копируя взрослых, тайком дымили за школой или во дворе. Запрет, о котором идет речь, минимизирует, если так можно выразиться, пропагандистское воздействие на подрастающее поколение. И тогда можно будет надеяться, что кто-то из детей вообще не узнает, что такое табакокурение, или, по крайней мере, не узнает, пока не кончится детство…

Еще один наболевший вопрос  — это курение на лестничных клетках, в подъездах, в коммунальных квартирах или в квартирах, где вентиляция не работает должным образом или отсутствует. К примеру, в Казахстане в 2009 году принят закон о запрете на курение в общественных местах, с одним существенным отличием от российского Федерального закона N87 «Об ограничении курения табака» от 10 июля 2001 года – там запрещено курить в подъездах домов. Этот вопрос у нас давно витает в воздухе, как табачный дым, который многие из нас вынуждены вдыхать каждый день.

Кроме того, неплохо было бы предусмотреть в законе процедуру фиксации концентрации табачного дыма или его токсичных компонентов, а дальше дополнить это фиксацией ухудшения состояния здоровья. Устанавливаем причинно-следственную связь между данными фактами, и вот вам готова почва для составления исков в отношении злостных курильщиков, не считающихся с мнением окружающих их людей.

А еще нам необходимо вносить изменения в коллективные договоры организаций, предусматривающие ограничение приема работников, страдающих пагубной привычкой, изменения в договоры аренды, предусматривающие ограничение или запрет курения арендаторами, прежде всего, в помещениях, предоставляемых муниципальными властями,  каким-либо образом оформленное ограничение на работу для курильщиков в учреждениях, связанных с охраной здоровья, с работой с детьми.

Согласно данным Роспотребнадзора, в России курят 65 процентов мужчин и около 30 процентов женщин. По данным Территориального органа Федеральной службы Государственной статистики по Башкортостану, население РБ в 2010 году составило 4 065 993 человек, из них 1 295 155 мужчин и 1 244 236 женщин в трудоспособном возрасте. Даже если предположить, что курение приводит к одному дополнительному обращению к врачу в течение пяти лет, по причинам, вызываемым курением, то в расчете на население республики мы имеем 461 дополнительное обращение к врачу мужчин и 204 обращения женщин в день! Каждый день! Включая выходные и праздники! Только задумайтесь —  665 визитов к врачу в день на территории Башкортостана могут быть связаны с заболеваниями, связанными с курением, а ведь каждое такое обращение к врачу таит за собой причину, болезнь, порой тяжелую, связанную с табакокурением. Это тысячи потерянных человеко-часов на производстве, повышенный производственный травматизм, неэффективное использование рабочего времени – минуты, проведенные в курилках предприятий и организаций, складываются в годы в масштабах страны.

Думается, что было бы справедливо для компенсации потерь экономики в целом и повышенных затрат отрасли здравоохранения на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, связанных с курением в частности, привлекать средства самих курильщиков. Хочешь красиво дымить – плати. Воплощением этой идеи мог бы стать дополнительный местный налог на курильщиков. С введением такого налога остро возникнет вопрос определения налогооблагаемой базы – кто должен платить, а кто нет? Выявлять, ставить на учет, снимать с учета – как, кто? Вопросов много, это тема для отдельного серьезного разговора.

Согласно опросам общественного мнения, 90 процентов курильщиков хотят или пытаются бросить курить. Думается, что моральное и материальное давление общества лишь поможет им расстаться с этой пагубной привычкой.

Фото Андрея Старостина.

В блог Президента Башкортостана Рустэма Хамитова обратилась инициативная группа ученых, историков, краеведов, искусствоведов и просто неравнодушных к истории и культуре Уфы людей с просьбой сохранить и защитить оставшиеся в Уфе здания — памятники истории и архитектуры от сноса и разрушения. Речь идет о домах, расположенных в центре города на улицах Аксакова, Гоголя, Зенцова, Коммунистической, К.Маркса, Цюрупы, Чернышевского.

В тексте обращения говорится о том, что часть домов уже много лет не реставрируется, разрушается и находится в удручающем состоянии. А часть и вовсе приговорены к сносу, несмотря на то, что включены в перечень объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) и по закону «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» должны находиться под особой охраной. Всего под текстом обращения подписались более 45 человек.

Инициативная группа также обратилась и в редакцию «Общественной электронной газеты» с просьбой разобраться в сложившейся ситуации. Мы связались с одним из инициаторов обращения к Президенту, уфимским историком Владимиром Захаровым. Он подтвердил, что дома, входящие в перечень объектов культурного наследия (памятников истории и культуры), расположенных на территории Уфы, находятся под угрозой исчезновения:

— В Уфе осталось несколько домов, которым уже 150 лет и более. Среди них казармы на улице Гоголя. Есть несколько домов на улице Цюрупы. Перед 450-летием добровольного вхождения Башкортостана в состав России они были обновлены, и сейчас они находятся в достаточно хорошем состоянии. Но поскольку в настоящее время там ведется строительство спального района, есть опасение, что их тоже снесут. То же самое и с другими постройками. Все эти дома находятся в перечне объектов культурного наследия (памятников истории и культуры), расположенных на территории Уфы, а значит, должны находиться под особой охраной и защитой. Но федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» и закон Республики Башкортостан «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Республики Башкортостан» почему-то не соблюдаются. Мы считаем, что памятники истории и культуры должны находиться под защитой, чтобы наш город хотя бы чуть-чуть сохранил свой исторический облик. Ведь те дома, которые входят в реестр, действительно представляют историческую ценность.

Некоторые дома, занесенные в перечень объектов культурного наследия, к сожалению, сохранить не удалось, — продолжает Владимир. – Они были снесены. Например, несколько домов, которые были расположены на улице Заки Валиди (Фрунзе) были отреставрированы к 450-летию, но потом их снесли. Около дворца культуры «Нефтяник» был расположен целый музейный комплекс, состоящий из нескольких домов. Но и его не пощадили. Причина тому одна – жажда наживы. И бороться с олигархами не то чтобы трудно, а зачастую просто невозможно. Зачем застройщику ремонтировать старые постройки? Гораздо выгоднее на их месте построить многоквартирный дом или торговый центр и получить огромную прибыль. Если бы застройщикам разрешили снести московский Кремль, они бы не задумываясь это сделали и построили на его месте какой-нибудь бизнес-центр, потому что это выгодно. А культура, к сожалению, никому не выгодна. Кстати, когда в центре Санкт-Петербурга планировалась постройка небоскреба, там собралась инициативная группа, которая отстояла свою позицию и не дала реализовать эту безумную идею. Почему уфимцы не могут защитить свой родной город? Нам нужно сохранить то, что осталось, чтобы наши потомки могли видеть, какой Уфа была раньше.

После разговора с Владимиром редакция газеты обратилась в отдел по охране культурного наследия Министерства культуры Республики Башкортостан. Там нам предоставили перечень объектов культурного наследия (памятников истории и культуры), расположенных на территории Уфы. В нем мы действительно обнаружили дома, которые были перечислены в обращении к Президенту. Часть этих домов числятся как выявленные объекты культурного наследия, а часть – уже утвержденные. Но как можно сносить дома, которые имеют важное культурное и историческое достояние для города? С этим вопросом мы обратились к начальнику вышеназванного отдела Министерства культуры РБ Шарифулле Шарипову.

— Если то или иное здание в перечне объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) значится выявленным, мы обязаны организовать установленную законом процедуру – историко-культурную экспертизу, в результате которой статус здания может быть подтвержден или нет, — объясняет чиновник. – После этого в течение года Правительство республики должно принять решение о включении либо отказе во включении здания в перечень объектов культурного наследия, памятников истории и культуры. Бывает, что здание, которое в перечне числится как выявленное, сразу после проведения экспертизы исключается из списка. Так было, например, с предполагаемым домом воеводы 18 века. После проведения экспертизы в 2007 году выяснилось, что в этом здание раньше размещалась кузница, и построено оно было не в 18 веке, а в 1924 году. В итоге его исключили из списка. Как видите, по каждому объекту проводится достаточно серьезная работа.

Многие годы у нас не было целого ряда подзаконных актов, по которым выявленные объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) мы могли поставить под охрану. Сейчас мы начинаем эту работу. Выявленных памятников у нас достаточно много. По каждому объекту мы должны подготовить целый ряд документов. Работа эта кропотливая. Потом мы должны будем представить эти документы в правительство и ждать ответа. Нам могут и отказать, мы этого очень боимся. Могут просто сказать, что дом очень ветхий, денег на его реставрацию нет, и не включить его в реестр. И все. После этого мы просто обязаны будем исключить его из перечня выявленных объектов. Оспорить это решение по закону невозможно.

К сожалению, в конце 90-х — начале двухтысячных годов в Уфе было снесено очень много домов, находящихся в хорошем состоянии. Городу был нанесен непоправимый ущерб. Ни прокуратура, никто не остановил эту вакханалию. Сейчас такого уже нет. Мы стараемся драться за каждый дом. У нас и так осталось очень мало исторических зданий. Надо сохранить то, что мы имеем.

Много спорных вопросов, по словам Шарифуллы Шарипова, касается реставрации зданий, признанных объектами культурного наследия и памятниками истории и культуры:

— Многие здания сейчас находятся в плачевном состоянии. Но на проведение реставрации требуются немалые средства. Особая проблема у нас с деревянными домами конца 19 века. Их реставрация обходится очень дорого. Государство денег на это не выделяет, и частный бизнес не спешит вкладывать свои средства. Как решить эту проблему, пока непонятно… В стране принята программа сноса ветхого и аварийного жилья. Мы попытались в рамках этой программы выбить средства на расселение жильцов из домов, входящих в перечень, и провести реставрацию. Но осуществить это не удалось. Ведь по программе ветхие и аварийные дома обязаны быть снесены. В итоге жилые здания-памятники истории и культуры, находящиеся в ветхом и аварийном состоянии, под эту программу никак не подходят… Жильцы этих домов потом пишут возмущенные письма, почему их дома признали памятниками, почему их не расселяют. Но мы тут ничего поделать не можем…

— А что вы можете сказать по поводу тех домов, которые были указаны в обращении к Президенту и якобы приговорены к сносу?

— Конкретно по каждому дому мы вам предоставим информацию. Направьте официальный запрос, мы вам ответим официально. Если по тем или иным домам уже было принято какое-либо конкретное решение, нужно поднять всю документацию. Не бывает так, чтобы такое решение было принято «от балды». Только после проведения экспертизы можно сказать, представляет здание историко-культурную ценность, или нет.

В данный момент «Общественная электронная газета» готовит официальный запрос. Ответ Министерства культуры РБ мы обязательно разместим на страницах издания.

Фото Андрея Старостина.

На ипподроме «Акбузат» сейчас крайне неприятная ситуация. 12 лошадок частных владельцев были выдворены за пределы. Куда теперь деваться этим прекрасным животным? Никто не знает. Владельцы утверждают, что некуда. И что другой крыши над головой для своих питомцев они не найдут.

— А где же лошадки будут укрываться от дождя? – спрашиваю у одной из владелиц, директора конно-спортивного клуба «Белая лошадь» Евгении Алехиной.

— Дело в том, что «Акбузат» – монополист в своем деле. Больше нам некуда деваться. Попоны от летней непогоды мы уже купили, а что делать зимой, мы даже не знаем. Летних месяцев еще четыре. Пока палаточный городок, наверное, тут разобьем, и лошадки будут стоять у забора, где их привязали, когда выдворили. Надеемся поднять общественность и решить вопрос. Пока дети приходят и занимаются, но вне пределов ипподрома. На тренировку ездим в лес — комаров и клещей кормить…

Бездомные лошади – это, конечно, сильно. Если данная ситуация не разрешится, то лошадки настрадаются. Да и владельцам теперь придется от них не отходить, дежурство устроить.

Почему именно эти 12 лошадок были выгнаны? Владельцы утверждают, что дело в письме на имя Президента Башкортостана Рустэма Хамитова. Рассказывает один из пострадавших частников, директор конно-спортивного клуба «Белая лошадь» Евгения Алехина:

— Дело в том, что руководство с 7 мая 2011 ввело плату за вход на ипподром до 18.00 – 100 рублей с человека, после 18.00 — 150 рублей. И как дети, которые с родителями сюда к нам ходили заниматься, могут такие расходы потянуть? Не все же богачи. Те, кто к нам заниматься на лошадках ходил, были возмущены. Вот мы и написали письмо на имя Президента республики Рустэма Хамитова с просьбой разобраться – почему на «Акбузат», построенный на государственные деньги, сделали платный вход? Почему усложняют доступ детишек к спорту, к лошадям, к иппотерапии? Мы считаем, что этот ипподром не должен работать только на скачки! Дети тут тоже должны заниматься другими видами спорта.

— А разве сам «Акбузат» таких услуг не предоставляет?

— У ипподрома, как я знаю, своих лошадей нет. Там только частные животные. Они недавно выставили условия всем владельцам, дескать, вы даете нам своих лошадей по 170 рублей в час, и наши воспитанники на них занимаются. Но с тех, кто ходит на занятия в «Акбузат», берут по 450 рублей. Владельцы стали возражать, конечно. На что было замечено, что те, кому не нравится, могут быть свободны. В итоге некоторые владельцы вынуждены были сдавать лошадей ипподрому на его условиях. А нас выдворили…

— То есть получается, что и аренду оплачивать нужно, и лошадей отдавать за небольшую плату, и, если воспитанники вашего клуба приходят, то тоже должны платить?

— Именно так — вот в такие сложные условия нас поставили. Тех же, кто жаловался на платный вход – еще и выгнали. А ведь у всех владельцев лошадок были договоры, которые должны были быть продлены. Я вообще успела договор с ипподромом продлить аж до декабря, но новый юрист «Акбузата» утверждает теперь, что он недействителен. Нам и сейчас, когда лошади уже несколько дней на улице, продолжают создавать проблемы. Меня не пускают в здание администрации. И еще перекрыли воду. Неподалеку шланг был для поливки цветов. Мы из него лошадок поили. Но теперь его перекрыли и строго-настрого запретили работникам нам воду давать.

— Дети у вас ведь тоже платно на лошадях занимались?

— Платили не все. Половина детей у нас у всех – да, за деньги. Но другая половина – бесплатно. Не все ведь могут, да и не каждый захочет через весь город ехать, чтобы покататься. Дети, которые заботятся о лошадях и выступают в качестве инструкторов, денег у нас не платят.

Да и вообще мы много занимаемся благотворительностью, знакомим с лошадками детей из воскресных школ, работаем с детьми с ограниченными возможностями, с детдомовцами. Сегодня как раз к празднику в одном из детдомов готовились. У меня благодарственных писем много за такую работу. Хотите, покажу?

Конечно, лошади у нас коммерческие. Но они сытые, ухоженные и холеные. Вон – арабский белый жеребец Наримар. Я его взяла жеребенком в плачевном состоянии, негодного для скачек, но выходила, он даже в детских соревнованиях по выездке брал призы. А теперь ночью в заборе головой запутался, ободрал себе все, ветеринаров пришлось вызывать!..

— Главная ваша цель – вернуться на «Акбузат»?

— Да, там есть все условия для занятий. Маленькие и большие поля для выездки, беговые дорожки. Все это должно работать, а не простаивать.

Ситуацию «Общественной электронной газете» комментирует министр молодежной политики и спорта Республики Башкортостан Александр Никерин:

— Да, мы в курсе ситуации. Уже провели одно совещание, и в скором времени будет второе – вместе с частными коневладельцами. Плата за вход действительно надуманная. Они не имеют права ее делать, и мы запретили подобное.

Ситуация под контролем. Сейчас идет полная ревизия. Мы понимаем частных владельцев, которые недовольны тем, что им неудобное время для занятий предоставляют, не дают предоставлять услуги. И особенно обеспокоены тем, что проблемы появились у тех, кто занимается иппотерапией, реабилитацией детей с ограниченными возможностями. Занятия подобного рода должны быть приоритетными.

Также для нас очень важны бесплатные занятия конным спортом для детей. В первую очередь время на площадках этого конноспортивного комплекса будет уделяться им. А потом уж и коммерческие услуги.

Думаю, на ближайшей встрече с частными владельцами мы все вопросы решим.

Жителей Урмана вновь эвакуируют

+23

Традиции благотворительности в новой России еще только формируются. Увы, богатый опыт Саввы Морозова, братьев Третьяковых и многих других меценатов прошлого утерян навсегда…
Тем приятнее мне было в минувшую пятницу присутствовать на благотворительном вечере фонда «Мархамат» в Конгресс-Холле. Мероприятие было очень уместно «встроено» в церемонию закрытия форума «Большая Химия-2011″. Зал был наполнен теми, кто не только хотел бы пожертвовать на нужды больных детишек, но самое главное — теми, кто это сделать может. Круглый воздушный павильон, напоминающий формой и юрту, и беседку, был наполнен трогательными фотографиями подопечных фонда «Мархамат» — никого не может оставить равнодушным прямой чистый взгляд ребенка, которому нужна помощь… Скажу сразу, что только во время благотворительного вечера было собрано свыше четырех миллионов рублей пожертвований, по-моему немало… Лично меня всегда бесили сборы средств в помощь белым медведям или серым выхухолям, а вот благотворительность в пользу больных детей может иметь любые формы и использовать любые приемы — главное результат!
И ещё: мне неожиданно пришла мысль о том, что просить деньги (даже не для себя) —  значительно труднее, чем давать… В этом контексте — низкий поклон фонду «Мархамат» и Гульшат Гафуровне Хамитовой лично! Благодаря их настойчивости продолжают жить те дети, чьи диагнозы чаще всего звучат как приговоры.
А нам неплохо бы помнить о тех простых и практически вечных истинах, что подзабыты отчего-то сейчас: о том, что деньги — это важно, но всё равно их есть нельзя, о том, «что скорее верблюд пройдёт в игольное ушко, чем богатый войдет в Царствие небесное…»