В последнее время очень много говорят о развитии внутреннего туризма в Башкортостане. Разрабатывают комплексные программы, для разработки этих программ приглашают австрийцев, употребляют умное слово «кластеры»… Однако, по большому счету, воз и ныне там. Как плыли «дикие» туристы самосплавом по рекам Башкирии — Белой, Инзеру, Зилиму, Нугушу, так и плывут, как не входили республиканские санатории в понятие «туризм», так, несмотря ни на какие старания австрийцев, и не входят, как не было задействовано местное население в так называемом «этнотуризме», так и не задействовано. Есть, конечно, отдельные турфирмы, которые бьются, как рыба об лед, пытаясь разработать и внедрить внутриреспубликанские маршруты, но их старания растворяются в широкомасштабном бездействии.

В основном призывы к развитию довольно аморфные и, я бы даже сказала, амебообразные:

— Надо бы развивать внутренний туризм!

— Да-да, давайте развивать, ох, где моя подушка?

Есть еще другие настроения, нахлебнические:

— Дайте нам совсем немножко миллиардов из бюджета, и мы отгрохаем такую этнодеревню, что все обзавидуются! И не забудьте закладывать в смету понемножку миллиардов каждый год на ее содержание.

Я не могу учить госструктуры, как вести дела, но предпринимателям с творческой жилкой хочу рассказать, как подходят к этому вопросу в бывшей республике СССР, а ныне в стране ближнего зарубежья Беларуси.

Этой весной довелось побывать в Минске. А поскольку была там в первый раз, хотелось посмотреть и город, и страну в целом. Поэтому купила тур в Гродно. Но в последний момент выяснилось, что организаторы не набрали туда достаточного количества людей, и взамен предложили «экскурсию по республике с элементами анимации». Сроки пребывания в Минске были очень ограничены, поэтому я, не раздумывая, согласилась на этого «кота в мешке», совершенно не представляя, что мне продали. Дальше было очень интересно.

В восемь часов утра сорок экскурсантов заняли все места в высоком специализированном автобусе. Последним зашел молодой мужчина, одетый по моде, царившей среди литовских шляхтичей начала XIX века – в свитке до пят, мягких сапогах и лохматой шапке из шкуры неизвестного зверя. Он представился как наш экскурсовод Александр и по совместительству пан Неверовский, которому сегодня предстоит важное дело – его двоюродный брат Василий Грабовский, хотя и отметил уже 30-летие, но никак не может жениться, и сегодня они (вместе с экскурсантами) отправятся смотреть невесту для Василия.

Оправившись от легкого шока, мы стали разбираться в легенде, по которой нам предстояло жить ближайшие несколько часов. Как выяснилось, этот солнечный и слегка морозный день мы должны были провести в весне 1812 года. Сначала заехать в усадьбу Грабовского, а потом к его потенциальной невесте – пани Ирэне — сиротке, воспитанной в семье пана Огинского. Эта фамилия большинству людей знакома по словосочетанию «полонез Огинского». Если же взглянуть шире, то граф Михаил Клеофас Огинский – это политический деятель, вольнодумец, участник восстания Тадеуша Костюшко, затем активный деятель эмиграции, меньше всего собиравшийся оставаться в памяти потомков как композитор и автор полонеза.

Сведения об Огинском мы почерпнули по ходу экскурсии, а пока автобус тронулся, и Александр, он же пан Неверовский, стал увлеченно рассказывать об истории Великого княжества Литовского – государства, существовавшего на территории современных Литвы и Белоруссии. Когда-то именно в этих местах жили и правили те самые Владимир Красное Солнышко, Ярослав Мудрый, его мать Рогнеда Рогволодовна и другие исторические персонажи, о которых школьники благополучно забывают, едва закрыв учебник. Ведя речь, экскурсовод не «грузил» слушателей цифрами и фактами, а рассказывал захватывающие сюжеты о нелегкой жизни в стародавние времена, разбавляя повествование историческими анекдотами, которые гораздо лучше укладываются в памяти, чем сухие архивные сведения.

Так, под беспрерывный монолог нашего «вожатого», мы и добрались до первой остановки – усадьбы вышеупомянутого Василия Грабовского. Потенциальный жених, встретивший нас, был одет еще колоритнее – множество аксессуаров придавало ему неповторимый шарм. Сабля в ножнах, висевшая на поясе, за которую можно хвататься при любой вспышке гнева, позволяла ему иллюстрировать свое эмоциональное состояние. Перстни на пальцах, увесистый кошелек и меховой охабень с длинными рукавами подчеркивали привилегированность его сословия. А перья беркута на шапке, очевидно, были писком модных тенденций в те времена. Словом, «пан Грабовский» был абсолютно натурален.

«Двоюродные братья» беседовали между собой на белорусском, поэтому русскоязычные граждане понимали не все. Но местные жители, слушая эту беседу, хохотали беспрерывно, потому что в ней затрагивалось и международное положение, и приближающиеся французы, и работники коммунальных служб в Минске, и многоместная повозка, на которой мы приехали, двигающаяся чудесным образом без лошадей. Эта историческая мешанина, подаваемая экспромтом, (может быть, и хорошо подготовленным), была бесподобна.

Экскурсантов между делом сводили в музей народного творчества, где ознакомили с работами белорусских «мастаков», то есть мастеров. Но это было довольно пресно, а, самое главное, обычно. Такие музеи есть везде, а с настоящими «шляхтичами» общаешься не каждый день. «Братья» тем временем договорились, что если невеста понравится, то Василий отдает «брату» своих кабанчиков, а если нет, то забирает себе самодвижущуюся повозку.

Откушав горилки под тосты типа «Чтоб не знала ваша хата ни доктора и ни адвоката!», что пришлось очень кстати тем холодным утром, и отведав сала, видимо тех же кабанчиков, гости вместе с радушным хозяином двинулись дальше.

И вскоре, узнав по дороге еще много интереснейших фактов из уст экскурсовода Александра, прибыли в усадьбу Михаила Клеофаса Огинского. Была рассказана его биография, показаны памятные места, и потихоньку экскурсанты присоединились к Василию и Ирэне, которые, покинув ранее гостей, мило ворковали на солнечном пригорке. Была начата очередная увлекательная беседа «братьев», однако ее прервали… выстрелы. Да-да, самые настоящие выстрелы, запахло порохом, долинку заполнил пороховой дым. Как ни банально это звучит, но от неожиданности все вздрогнули. И глазам изумленной публики явился военный патруль русской армии – двое солдат и фельдфебель Рыков, как он сам отрекомендовался. Господин Рыков повел беседу в том ключе, что война не за горами, французы на пороге, а двое молодых мужчин тут прохлаждаются, гуляя с дамой и уклоняясь от мобилизации. Темпераментный Василий ввязался в нешуточный спор, схватился за саблю, но против огнестрельного оружия сабля – не аргумент. И… его арестовали.

Весь сценарий пошел наперекосяк. Вместо мирного сватовства экскурсантам пришлось оставшуюся часть дня участвовать в операции по освобождению пана Грабовского – добывать настоящее оружие в усадьбе белорусского поэта и участника восстаний Франциска Богушевича, потом окольными путями, через разрушенный старинный замок отправляться туда, где содержался арестованный Василий, и идти на штурм. Причем, те, кому оружия не хватило, а не хватило большинству, были вооружены кольями.

Закончилось все, естественно, миром, фельдфебель Рыков «испугался» толпы народа, идущей на штурм его бивуака, и вернул Грабовского, потом всех приехавших кормили белорусскими драниками, борщом и блинами. А в завершении этого длинного, насыщенного событиями дня были белорусские песни в исполнении суперактивнейших «братьев» и их же мастер-класс по танцам.

Все желающие танцевали краковяк, польку, мазурку – движения предварительно показывались, и под живой аккомпанемент скрипки и аккордеона сытые и довольные экскурсанты выделывали несложные па.

Под занавес Александр рассказал, что персонажи, с которыми он нас познакомил, абсолютно реальны. Василий Грабовский впоследствии участвовал в русско-французской войне, получил чины и награды, Ирэна вышла замуж за другого и родила пятерых детей, а пан Неверовский в армию не пошел, свалив все на внезапно скрутивший его радикулит и став в результате одним из первых «откосивших» от службы.

По дороге обратно под впечатлением пережитого задавали вопросы экскурсоводу Александру – как пришла в голову эта оригинальная идея, откуда берут людей, исполняющих роли в сценарии, есть ли анимационные экскурсии с другими сюжетными линиями?

Александр охотно рассказывал, что бесконечно любит свой край, хорошо знает его историю и уже давно по собственной инициативе возит людей по Белоруссии. Сначала арендовал автобус и самостоятельно организовывал экскурсионные поездки. Потом устроился работать в экскурсионное бюро, причем там долго не верили, что из 14 имеющихся в бюро маршрутов он может работать на 11. Таких универсальных сотрудников у них раньше не было. Четыре года назад придумал историю с Неверовским и Грабовским, в которую изящно вплетается посещение различных достопримечательностей и знакомство с историческими личностями и памятниками. Других историй пока нет, хватает одной. Профессиональные артисты в «экскурсии с элементами анимации» не задействованы. Все исполнители ролей трудятся в других областях, но с удовольствием принимают участие в этих спектаклях, которые организуются примерно два раза в неделю. Например, «фельдфебель Рыков» — историк, пишущий диссертацию по теме войны 1812 года. Ему и самому интересно окунуться в то время, и материал экскурсантам он преподносит со знанием дела. Костюмы шили сами, настоящее оружие той эпохи арендуют у военных.

К чему я все это рассказываю? К тому, что интерес к делу, желание работать, инициатива и творческий подход создают шедевр буквально на пустом месте. Это яркий образец хорошо приготовленного и красиво поданного туристского продукта. Ведь, что нужно человеку? Как известно, хлеба и зрелищ. Здесь есть и то, и другое в достаточном количестве. Иллюзия участия в интересных событиях хорошо продается. Нечто подобное можно создать где угодно, было бы желание. Может быть, в Башкортостане и нет таких ярких персонажей древности, как Владимир Мономах и иже с ним, и война 1812 года до наших мест не дошла, но в любом городе и поселке есть местные легенды, которые можно срежиссировать и поставить на фоне наших красивейших пейзажей. А уж к брэнду Башкирии Салавату Юлаеву можно привязать любую историю.

Так что предприниматели, если вы действительно предприимчивы и желаете работать на ниве развития внутреннего туризма, то, может быть, после прочтения этого материала у вас возникнут новые мысли, и вы решитесь на создание собственного мини-спектакля на лоне родной природы.

В Уфе, в здании Дворца спорта проходит международный строительный форум «Город. Архитектура и строительство». Казалось бы, интересное мероприятие, да и участников заявлено много – аж 150 фирм из Башкортостана и России… Но вот что удивительно — если заглянуть сегодня на выставку и осмотреть стенды, можно заметить, что

цифра «150» сильно завышена. Похоже, что на этот раз поделиться своими достижениями хотят всего 50-70 компаний…

Как удалось выяснить нашей газете, в этом году многие фирмы-строители РБ отказались от участия в выставках из-за нехватки денег.

В чем же дело? Узнаем ответ у специалиста – архитектора из Стерлитамака и активного участника ЖЖ-комьюнити «Блог Рустэма Хамитова» Раиса Буранбаева. По его мнению, строители республики до сих пор находятся в кризисе. И, по сути, этот кризис – в головах.

Первый момент — система продажи земли на аукционах.

— Это полнейший лохотрон, — считает архитектор. — Сегодня, чтобы иметь право проектировать (заметьте, только проектировать) на участке дом, вам нужно купить право аренды на него. Происходит это на специальных аукционах. Цены – просто бешеные — (в Стерлитамаке, к примеру, это девять миллионов). И самое интересное – то, что последняя цена на аукционе является стартовой для следующих торгов!

Сам я этого не понимаю. Ну как, скажите мне, можно покупать право аренды, да еще и за такие деньги? Абсурд!

Второй момент – отсутствие площадок под строительство. Точнее, земля есть, но 90 процентов земли в Башкортостане не имеет кадастровой оценки. При наличии огромного количества земли, строить, оказывается, негде!

Далее – отсутствие генеральных планов поселений. Что это такое? Это генеральные планы развития отдельных территорий, которые определяют, где будут строиться промышленные объекты, а где — жилье и объекты соцкультбыта (детские сады, поликлиники, школы). Рассчитывается он на 20 лет. В республике таких планов раз-два и обчелся, а нужно – 150-300! В соседнем Татарстане, кстати, понимают важность этих документов и давно уже разработали свои генеральные планы застроек. Мы же все что-то тянем. Только с приходом Президента РБ Рустэма Хамитова дело сдвинулось с места.

Генеральные планы поселений, в свою очередь, зависят от более «глобального» плана – плана устойчивого развития РБ. Такого плана на сегодня тоже не существует.

Но мы должны понимать – пока нет общего, нельзя перейти к частному. Как строить, если мы не знаем, что нам нужно? Что за промышленные объекты? Какие социальные учреждения?

— Нет планов, и как результат, все строительство в республике идет в нарушение градостроительного кодекса, по самой простейшей системе, — продолжает Раис Буранбаев. — Называется она — система «уплотнения». В частности, это происходит в микрорайонах «Солнечный», «Зеленый берег». И никто не задумывается о том, что пропускная способность дорог в ряде районов уже не позволяет строить новые здания. Либо нужно закладывать новые дороги с большей пропускной способностью.

Отсутствие планов порождает и другую проблему.

— Представьте себе комиссию, которая принимает проект многоэтажного дома. Чиновники говорят вам: сделайте, пожалуйста, анализ почвы! А вдруг здесь нельзя строить жилой дом? И фирма-строитель начинает делать инженерно-экологические изыскания – заметьте, на свои деньги. Между тем, эти самые изыскания нужно было сделать еще при разработке генплана!

Или другой пример. Возьмите любой район – при его застройке в генеральном плане должны быть запланированы трансформаторные подстанции, газораспределительные пункты, тепловые пункты. При этом строительством всех этих вещей должны заниматься непосредственно теплоснабжающие и энергоснабжающие организации. А у нас что получается? Если ты строишь – то сам платишь за ТУ (технические условия подключения объектов к сетям), сам строишь теплотрассу, теплопункт… То же самое с электроэнергией.

Все вышеперечисленное серьезно сказывается на стоимости квадратного метра жилья, — подводит итог Раис Буранбаев. — Квартиры становятся просто золотыми!

Что же делать? По мнению архитектора, самый простой вариант – отказаться от многоэтажного строительства и отдать землю народу (под строительство коттеджей).

— Весь мир так строит, весь мир живет в деревне! – поясняет эксперт. — Строительство таких домов обходится гораздо дешевле (вместо одной квартиры в Уфе можно построить два-три индивидуальных дома). Схема примерно такая: сначала дать людям право бессрочной аренды, а потом, когда дом уже построен, оформлять право собственности на него. Это будет называться «домовладением» — человек будет владеть домом вместе с участком земли.

Пока же земля находится в руках чиновников, все остается по-прежнему. Строители – в «кризисе», цены растут, а люди остаются без жилья, либо — влезают в кабалу ипотеки.

В этом году, впрочем, как и во все предыдущие годы, большинство выпускников 11-х классов собираются сдавать Единый государственный экзамен по обществознанию. Например, в Башкирии 10 июня на экзамен по этому предмету отправятся 15 652 выпускника. То есть более 50 процентов выпускников школ (всего в этом году школу оканчивают 29 тысяч 11-классников).

Это означает, что большинство выпускников планируют поступать на те специальности, где требуются результаты ЕГЭ по обществознанию. То есть, абитуриентов по-прежнему привлекают экономические, юридические и другие гуманитарные специальности.

Эта тенденция продолжается уже несколько лет. Причем процент 11-классников, которые выбирают ЕГЭ по обществознанию, растет с каждым годом, несмотря на то, что общее количество выпускников потихоньку уменьшается. Так, в прошлом году из 29,5 тысячи 11-классников госэкзамен по этому предмету выбрали более 13 тысяч человек, а в позапрошлом из 30 с лишним тысячи выпускников обществознание сдали почти 12 700 человек.

Что интересно, связано это вовсе не с тем, что ЕГЭ по обществознанию легко сдавать. Наоборот, по словам учителя истории и обществознания туймазинской гимназии N1 Евгения Ромадова, который уже несколько лет занимается подготовкой старшеклассников к сдаче госэкзаменов, ЕГЭ по обществознанию — один из самых сложных экзаменов. Менее одного процента ребят набирают более 80 баллов по этому предмету. Не говоря уже о максимальных ста баллах.

По мнению учителя, выпускники школ, несмотря ни на что, сдают этот экзамен, потому что в будущем видят себя предпринимателями и топ-менеджерами:

— Результаты ЕГЭ по обществознанию требуются при поступлении на многие престижные специальности, связанные с юриспруденцией и экономикой. Поэтому свой выбор выпускники делают в пользу этого госэкзамена. Многие молодые люди сейчас стараются открыть свое дело, заняться бизнесом. А для этого им просто необходимы знания в области экономики и юриспруденции.

Выпускников школ не останавливает даже то, что ежегодно во всех университетах страны сокращается количество мест на гуманитарных и экономических направлениях подготовки. А поступить на юридический или экономический факультет на бюджетной основе практически невозможно. В прошлом году, например, на самые популярные среди абитуриентов республиканских вузов специальности: «Юриспруденция», «Финансы и кредит», «Менеджмент», «Экономика и управление на предприятии», конкурс зашкаливал за 160 человек на место. А самый жесткий конкурс сложился на специальности «Финансы и кредит» в Уфимском государственном авиационном техническом университете. На четыре бюджетных места там претендовали более 800 абитуриентов.

Кстати, пообщавшись с нынешними выпускниками школ и студентами, «Общественная электронная газета» выяснила, что многие из них предпочли бы получать одновременно две специальности: экономическую или юридическую плюс какую-нибудь более узкопрофильную. А еще лучше, по их мнению, было бы открыть в республиканских вузах смешанные факультеты и специальности либо дать возможность студентам самостоятельно составлять учебную программу и определять, какие направления они бы хотели изучить более детально. Согласитесь, было бы неплохо не разрываться между двумя факультетами, не сдавать по несколько сессий в год и писать в итоге два диплома, а изучать все в одном месте и получить в итоге диплом, который позволит без труда найти работу по специальности. Но пока это, как говорится, из области фантастики.

Более прагматичные выпускники школ отметили, что при подготовке специалистов вузы должны уделять больше внимания изучению современных информационных технологий и процессов. Ведь за ними будущее. Также, по их мнению, в республиканских вузах следует более тщательно готовить специалистов в области нанотехнологий, IT-технологий, экологии и химии. Профессии связанные именно с этими областями, по мнению выпускников школ и студентов, будут наиболее востребованы в будущем.

Очень важно также, чтобы после окончания вузов молодые специалисты могли без проблем найти работу. А для этого наравне с теорией нужно уделять внимание практике. Ведь, как известно, работодатели неохотно принимают специалистов, у которых нет практических навыков и опыта работы. Об этом уже много было сказано, но пока у наших вузов с этим проблемы…

И естественно, большинство наших собеседников мечтают, чтобы их будущая профессия была востребованной, высокооплачиваемой и интересной. Но тут все зависит только от них самих.

О том, готовы ли сами вузы удовлетворить потребности выпускников, «Общественная электронная газета» узнала у проректора по учебной работе Башкирского государственного педагогического университета Максима Михайлова:

- В этом году появилось очень много новых программ, так как все вузы России переходят на новые государственные образовательные стандарты. В том числе новые стандарты вносят изменения и в перечень учебных программ, формируемых вузами.

- Каких направлений подготовки, по-вашему, не хватает в вузах республики?

- В Башкирии есть хорошие крупные вузы, которые на 99 процентов обеспечивают потребности экономики региона. На мой взгляд, в наших вузах представлены все направления.

- А сбудется ли мечта студентов получать знания сразу по нескольким направлениям?

- В этом году благодаря введению новых образовательных стандартов возможности значительно расширились. У студентов появится возможность параллельно изучать сразу два направления. Мы стараемся формировать образовательные программы, исходя из потребностей региона и запросов самих студентов.

Предлагаю на ваш суд несколько изменений и дополнений в законодательство, направленных на укрепление положения малого предпринимательства и развития села одновременно.

По поводу «серых» зарплат и скрытых от налогообложения доходов. Предприниматель, платящий белую зарплату и не скрывающий доходы, находится в заведомо неконкурентоспособном положении: при других равных условиях, себестоимость его товара выше ровно на сумму немалых отчислений в бюджет. Он меньше продаёт, медленнее набирает финансовые обороты. Для малого бизнеса это существенно (порой губительно). Последнее повышение ставок единого социального налога (ЕСН) усугубило наше положение, в то время как нечистоплотный налогоплательщик в это время спокойно развивается.

В «Опоре России» рассматривали этот вопрос, и пришли к такому мнению: при подозрении или обнаружении предприятия-нарушителя сообщать в ОБЭП. На мой взгляд, на это ни один предприниматель не пойдёт, ведь это будет выглядеть как банальная борьба с неугодным конкурентом. Гораздо продуктивнее решится проблема, если сделать вот что:

Уменьшить отчисления с фонда оплаты труда.

Это приведёт к большему пополнению бюджета за счёт того, что неплательщики «выйдут из тени». Ведь сокрытие доходов и выплат работнику для нарушителя мера, всё-таки, вынужденная. И, скрывая зарплаты и доходы, неплательщики знают, что рискуют, нарушая закон, и это не может бесконечно оставаться безнаказанным.

Обложить недобросовестного работодателя невыносимым штрафом в 400-500 тысяч и более рублей за каждого неоформленного или получающего часть зарплаты «в конверте» работника. По аналогии с борьбой с незаконным трудоустройством иностранных граждан.

Штрафом в 100-150 тысяч рублей наказать неоформленного или получающего часть зарплаты «в конверте» работника, ведь он тоже нарушитель.

Работодатель попросту не найдёт никого, согласного так рисковать своими заработанными средствами.

Страх будет обоюдным, работодателю платить «белые» зарплаты и отчисления будет куда выгоднее! В результате: оформленные, значит социально защищённые работники; юридически защищённый работодатель; бюджет, пополняющийся много больше; существенное снижение показателей по неофициальной безработице.

Производству нужны специалисты среднего звена. Их острую нехватку можно было бы в определённой степени уменьшить, если внести систему дополнительного образования в профтехучилищах. Например, по такой схеме: один-два года обучение по одним специальностям, следующие один-два года — по другим. А педагогов-мастеров по дополнительным специальностям можно приглашать по контракту на два года с предоставлением жилья. В результате уже в течение четырех-шести лет ситуация существенно улучшится.

Понятно, что наряду с этими нужны и глобальные изменения системы средне-специального образования. В районах с количеством жителей 25-30 тысяч человек нецелесообразно выпускать 30 поваров, 30 сварщиков ежегодно в течение 20-30 лет, когда современному обществу, наряду с вышеназванными, требуется множество иных, совершенно новых специальностей.

По поводу поддержки малого бизнеса и миграции населения в города. В 2009-2010 годах, будучи членом «Опоры России», занималась изучением вопросов субсидирования, сделала следующие выводы. На мой взгляд, необходимы квоты по следующим параметрам: село-город, производство-торговля. Средства нужно распределять по следующей схеме: в город 20-30%, в село 70-80%, ведь в городе при других равных условиях товарооборот за счёт большего потока клиентов происходит быстрее. Существенный момент, особенно в период становления бизнеса.

Далее распределение средств в обоих направлениях в соотношении 10-20% в торговлю, 80-90 % в производство, по причине того, что производство намного более трудоёмко, затратно, с намного большим сроком окупаемости (и товарооборота). При таком распределении финансов в течение 10-15 лет добьёмся подъема села и увеличения доли производства в ВВП одновременно.

Поддержку нужно оказывать и действующим предпринимателям, ведь развивая уже работающее предприятие, бюджет несёт меньшие риски. По опыту выделения «Старт-апов»: средства выделялись на основании договоров поставки, бизнес-планов и т.д. Но ведь безупречный с экономической точки зрения бизнес-план, составленный для галочки ради получения всякого рода субсидий, не имеющий никакого отношения к данному реальному предприятию, как правило, не есть гарантия успешного развития. Поэтому, мне кажется, комиссиям нужно выезжать не только после выделения средств, на проверку целевого использования, но и до выдачи субсидий. Если для создания бизнеса действительно вложены средства (само собой, время и силы), помощь должна выделяться гарантированно.

Производителям на селе предоставить налоговые каникулы сроком до трёх лет. Эта передышка поможет и действующим, и вновь образованным предприятиям. Для таких районов, как Караидельский, очень отдалённых от столицы и иных городов, это актуально. Поясню на примере. Занимаясь изготовлением встроенной мебели для населения, наши коллеги в Уфе или другом крупном городе, работают таким образом: сегодня получили заказ, закупают только на этот заказ комплектующие, и завтра, максимум в течение недели доставляют продукт до покупателя. Оборот средств происходит за два-семь дней. Нам же приходится немалые денежные средства из оборота замораживать на складах в виде сырья и материалов, чтобы иметь возможность в такие же сроки выполнять заказы. Соответственно, оборачиваемость средств составляет один-три месяца. Налоговый мораторий позволил бы увеличить заработные платы сотрудникам, ведь на селе огромная проблема с кадрами. Потеря из-за малой зарплаты специалиста на производстве грозит срывом производственного процесса минимум на месяц. Чтобы найти замену, обучить, получить из стажёра сотрудника, дающего не только количество, но и качество, бывает нужно от двух до шести месяцев, иногда и более.

По поводу патента на основе упрощенной системы налогообложения (УСН). В патенте есть существенный минус — в тот момент, когда предприятие по одному из критериев перестаёт под него подпадать, весь доход налогового периода пересчитывается по общей системе налогообложения (ОСНО), что однозначно увеличивает себестоимость товара задним числом, ведь товар чаще всего уже реализован. Как правило, исход плачевен. Это заставляет настороженно относиться к патенту на основе УСН.